23-30. 10 августа. Барвиха. Подмосковье. -
Маша привет, это Скрипник. Позови папу, - кареглазая, стройная шатенка,
лет двадцати, встала и направилась в кабинет к отцу, - Па, твой
антиквар. Да и скажи дядь Толе пусть он звонит тебе на мобильный. А то
я выгляжу как твоя секретарша.
- Ты лучше, -
подыграл дочери Влад Олейник, совладелец международной
фармакологической компании, сглаживая ее наигранное негодование, - ты
моя дочь и должна обо всем знать. - Толя привет, есть что-то стоящее, - Влад был заинтригован поздним звонком старого друга. - Да, тут вести из Африки. Я могу подъехать. -
Без вопросов. Я работаю 20 часов в сутки, но для тебя готов и вовсе не
спать, - Олейник развернул кресло и встал из-за стола. Открыл тайник и,
пересчитывая пачки с банкнотами, уточнил, - О каком весе речь? - Где-то двести карат. Через полчаса машина антиквара была у дома Олейника. -
Включи «глушилки», - на лице Скрипника было явно выраженное
беспокойство, - у меня такое ощущение, что идет слежка, - я плохо сплю.
Мне снятся страшные кошмары. - Кровь, трупы? - Кровь…н-нет…странные трупы…очень много…и очень странные. - Спиться и сниться, - Влад хотел успокоить друга и поскорее увидеть находку, - оставь это только сны. Покажи, что привез. - Вот смотри, - антиквар достал из внутреннего кармана пиджака сверток, развернул его и положил на стол, - Ран-Каши. - А, по-моему, это всего лишь кусок угля, - Олейник явно был не доволен, - Самый обыкновенный уголь. -
Ты что? Не смей, - антиквар выдернул из рук фармацевта «древнюю
реликвию», после того как бизнесмен протер ею по столу, - он отомстит. - Кто? Этот уголек что - ли? Ладно, прости, не кипятись и рассказывай. Рекламируй мне свой РАРИТЕТ. - Он из ЮАР. Это идол правды и жизни. Так гласит легенда. -
Подожди, перебил друга Олейник, - если он «весит» 200 тонн, то на него
должны быть «доки», он должен проходить по каталогам и т.д… -
Нет. Этого всего нет. Я же говорю: «Это очень уникальная вещь!» Его два
дня как…нашли. Да и этот «уголек» очень напоминает мужчино-женщину с
весами в руке… -
Да, половую принадлежность этого экспоната очень трудно определить
визуально, - с сарказмом произнес покупатель антиквариата, разглядывая
сквозь лупу «товар». ____________ 13 августа. Барвиха. Подмосковье. - Пап, дай денег, мне на сессию надо, - Маша прокричала сразу, как только забежала в холл, - пап, ну папулечка… - Я давал тебе позавчера 800, сколько сегодня? – отец выглянул из-за стола в зимнем саду, - и на сессию ли? - Правда, правда, - дочь сложила губки бантиком и скорчила просящую рожицу, - последний экзамен и в Париж! -
Ты свой Париж и сессию с Денисом по клубам проматываешь, - Влад взял
Ран-Каши, написал на листе бумаги «Сессия дочери» и положил в
пепельницу. Через мгновение лист запылал огнем. Взглянув на отца Маша поняла, что разговор предстоит серьезный. _______________ 14 августа. Кутузовский проспект. -
Владимир Львович, тут украинская компания «Здравица» желает получить
«эксклюзив» на нашу продукцию, - Анна, секретарь Олейника, всегда
напоминала о срочных делах, - а вы еще не сказали мне, что делать с
«Триадой». - «Триада» рассчиталась за отгрузку в прошлом квартале? - Нет еще, говорят у них кризис, доллар вырос, люди не берут импорт… - Поставь им условие: рассчитаются за три дня – оставим в партнерах. Если нет – встречусь со «Здравицей», а там посмотрим. Олейник
вздохнул и достал Ран-Каши, лист бумаги и придвинул пепельницу. Затем
он написал угольком «Успеет рассчитаться ли «Триада»?». Через пять
минут ожидания Влад Олейник набрал Анну. -
Аня, отмени встречу со «Здравицей», - и, подумав немного, добавил,
скажи, что нас вполне устраивают нынешние украинские партнеры. ________________ 30 декабря. - Влад, ты поседел или мне кажется, - Галина, жена Олейника, нежно перебирала его волосы, - и что-то ломкие они стали. -
Галя, я вышел на рынок Азии, а это было очень не просто, - Владимир
посмотрел на жену и привлек ее к себе, - это большие нервы и…большие
деньги…и много солнца – вот и седею. -
Милый мы и так уже обеспечены до 20-го колена. Давай поживем для себя.
Тебе через год пятьдесят стукнет. Я тебя почти не вижу…поехали бы на
какой-нибудь остров и забыли бы обо всем и обо всех…может сделаем еще
Машке братика или сестричку, а? - Говоришь братика или сестричку… - Влад поцеловал жену и написал углем на бумаге «Может бросить все и сгореть в любви с женой?» ________________ 31 декабря. Барвиха. Подмосковье. -
Олег, привет, - Евгений Борисович Качкин, опытный криминалист,
пришедший «» еще до Алябьева, странно улыбнулся, - я такого еще не
видел…слышал, читал, но сам не видел. -
Привет, и что мы имеем, - Олег Николаевич Алябьев, следователь по особо
важным делам, зашел в спальню и подошел ближе к кровати, - О боже! Эт
как это он, а? -
Как, как…Сгорел в ложе любви, - Женя повернулся к Алябьеву и протянул
кусок угля, - представляешь какая была температура, что его палец
превратился в уголек. -
А почему ноги не тронуты огнем и голова? – Алябьев внимательно
рассматривал тело покойника, - А самое главное – почему одежда и
постель не пострадала? И что ты по этому поводу думаешь – поджег? -
Нет, не поджег. На простыне, пижаме и нижнем белье покойного есть следы
термического воздействия. На простыне снаружи, как и должно быть, а на
одежде – изнутри. Так не поджигают людей – еще не научились. Думаю, -
поднялся с кровати Качкин, - это необъяснимый факт самовозгорания. В
рабочем кабинете Олейника мы нашли короткую записку, по странной
случайности, написанную углем из камина. Она гласит: «Может бросить все
и сгореть в любви с женой?»… © 2009 Сергей Слюсаренко
|